Открыл сессию Вольфганг Шюссель, Федеральный канцлер Австрийской Республики (2000–2007), член правления форума «Диалог–Европа–Россия», словами о том, что важные трансформационные процессы происходят сейчас как на Западе, так и в России и во всем мире. Эти процессы, разные по своей природе, требуют диверсификации подходов к их анализу.
«Запад – больше не одно определение. Существуют огромные различия между западными странами и регионами, и запрос на их уважение очень велик», – подчеркнул бывший федеральный канцлер. По его словам, “эра Примакова” была эрой доверия, и этот опыт напоминает нам о том, что великие державы могут договариваться. Более того, они способны выстроить прочную систему договоренностей и сформировать эффективные механизмы сотрудничества, коими раньше была доктрина «Международного порядка, основанного на правилах».
«Как же нам достичь прежнего уровня взаимного уважения и сотрудничества? На мой взгляд необходимо создать формат сотрудничества ЕС, с одной стороны, и России, Украины и других заинтересованных европейских стран, с другой, при котором ни одна из сторон не была бы проигравшей. ЕС хочет стать первым нейтральным континентом к 2050 году, и Россия, с её размерами, внешнеполитическим потенциалом и энергетической эффективностью была бы идеальным партнером в этой стратегии. Есть множество нетоксичных сфер для сотрудничества, где наши цели и интересы де-факто совпадают».
«Людям свойственно беспокоиться, когда они наблюдают изменения, будь то в мире или в их сообществах. Но, как мне кажется, мы должны волноваться как раз тогда, когда эти сообщества не меняются», – подчеркнул Иван Крастев, председатель Центра либеральных стратегий (Болгария). Эксперт также отметил, что пандемия заметно ускорила изменения в западных сообществах, но эти тренды уже намечались в регионе ранее: этническая диверсификация западных сообществ, их старение, заметные перемены в сфере культуры.
«Очень интересна местная демографическая динамика, что справедливо в том числе и для России: по сравнению с 1968 и далее с 1970-ми годами, численность молодежи значительно снизилась. Эта прослойка населения остается наиболее образованной и имеет наиболее высокий уровень связей внутри сообщества, но молодежь больше не выигрывает по количеству, – пояснил эксперт. – Из этого вытекает главный вызов любого стареющего сообщества: насколько оно готово выслушать молодое поколение, учитывая, что у последнего нет численного превосходства даже для того, чтобы повлиять на ход выборов?. В некотором смысле климатическая повестка Евросоюза – это попытка восполнить недостаток электоральной власти, который испытывает современная молодежь, власти, которая была у предыдущего поколения».
Следующий спикер, директор ИМЭМО РАН, член-корреспондент РАН Федор Войтоловский отметил:
«Та система координат, которая выстраивается сейчас, будет задавать очень серьезные векторы развития отношениям внутри западного сообщества, отношениям между ведущими державами формирующегося миропорядка. И это не только Соединенные Штаты, ведущие европейские державы и Евросоюз как сообщество, это не только Китай; это еще Индия, Россия, другие межгосударственные объединения и ведущие региональные державы, значение которых в этой формирующейся системе будет только возрастать».
Эксперт подчеркнул, что новая система координат будет намного сложнее того, к чему мы привыкли за время существования биполярной системы международных отношений с её понятными алгоритмами и соотношением сил. И эта система уж точно будет сложнее однополярного мира, выстроенного усилиями США и их союзников после окончания Холодной войны, когда всем казалось, что мир приобрел единый вектор развития - либеральный, с присущим ему социал-реформистскими ценностями. Мы же сейчас, по мнению директора ИМЭМО РАН, приходим к миру, который будет конгломератным с точки зрения очагов развития.
Отношения между субъектами международных отношений будут выстраиваться на основе моделей, которые будут сочетать конкуренцию и взаимозависимость. В этом смысле очень показательны отношения США и Китая. С Россией Запад выстроил конфронтационные отношения, но спектр проблем, по которым эти отношения сформировались, может меняться. Выстроится ли та модель, которая позволит мобилизовать западное сообщество в военно-политическом и идеологическом отношении и консолидировать усилия коллективного Запада против двух его основных противников? Это критический вопрос для всей системы международных отношений.
«Как говорят у вас в России, все течет, все изменяется, и нельзя повернуть стрелки часов вспять. Текущие катаклизмы само собой повлекут изменения как на Западе, так и на Востоке и будут иметь вполне определенные внешнеполитические последствия», – начал свое выступление Рене Нюберг, Чрезвычайный и Полномочный Посол Финляндии в России (2000–2004).
По мнению эксперта, показательно то, что ни коллективный Запад, ни в целом Восток не был должным образом подготовлен к глобальной пандемии, которая на тот момент уже была предсказана. Поэтому, существенно ужесточились критерии оценки эффективности работы каждого государства в отдельности:
«Первый критерий — это способность защитить пожилых людей и наиболее уязвимых представителей населения (уровень смертности в этом случае говорит сам за себя). Вторым критерием является организация централизованного процесса вакцинации населения. Далеко не все даже развитые страны могут гордиться своими результатами».
Дипломат подчеркнул, что Европейскому союзу удалось достичь намного большего в этом плане, чем удалось бы любой отдельно взятой маленькой стране, и это является показателем европейской солидарности: «Мы выучили уроки. Становится совершенно ясно, что необходимо повышать роль ЕС в вопросах здравоохранения», – заключил Нюберг.
В заключение работы тематической секции Паоло Магри, исполнительный вице-президент Итальянского института международных политических исследований (ISPI) отметил, что для эффективного перезапуска отношений между Россией и Западом необходимо установить более инклюзивный диалог, который совершенно невозможен без российского участия.
«Стоит начать с главного вопроса: действительно ли меняются западные ценности, и могут ли эти изменения повилять на внешнюю политику западных сообществ? Как справедливо отметил канцлер Шюссель, изменения происходят всегда. Но наблюдается ли ускорение этих изменений? На первый взгляд, да, изменения кажутся радикальными. Возьмите, к примеру, демократию: еще 15 лет назад кто бы мог подумать, что европейский страны, такие, как Венгрия и, в перспективе, Польша, будут открыто поддерживать и отстаивать принципы нелиберальной демократии».
Западные ценности также меняются под влиянием миграционных потоков и последствий политики мультикультурализма. Политическим партиям в Европе сейчас приходится конкурировать друг с другом в попытке выиграть голоса этнических меньшинств. Отсюда и новые западные ценности, которые в ближайшее время выйдут на передний план.
Сможет ли Россия предложить альтернативный путь развития своим западным партнерам? Что ж, другие уже делали это в прошлом. Главный вопрос: будет ли Россия в состоянии создать новый набор ценностей, приемлемый для западных партнеров, или она будет настойчиво придерживаться той позиции, которую она декларирует сейчас в диалоге о демократии и автократии?
